фото: Александр Валентинович Воронцов Заведующий отделом Кореи и Монголии Института востоковедения РАН
Состоявшийся 9-го сентября 2021 г. военный парад в Пхеньяне, посвященный 73-й годовщине создания КНДР, стал яркой иллюстрацией как своеобразия, так и стабильности внутриполитической ситуации в стране. Многочисленные зарубежные эксперты с нетерпением ждали это события в уверенности увидеть демонстрацию военной мощи, новых типов разрушительных вооружений, МБР и прочее, свидетельствующих о нарастании милитаристских тенденциях, агрессивных устремлений в стране и т.д. 
Однако то, что произошло на площади Ким Ир Сена в праздничную ночь многих из их обескуражило и привело в растерянность. Среди участников парада почти не было частей регулярной армии, основными его действующими лицами стали резервисты, народное ополчение, то есть гражданское население. Колонами с легким стрелковым оружием прошли рабочие крупных предприятий, представители различных провинций, студенты ведущих ВУЗов, деятели культуры и т.д.
А перед парадом глава государства провел банкет для «новаторов в сфере труда и заслуженных деятелей» на лужайке перед зданием штаб-квартиры Рабочей партии в центре Пхеньяна. Ким Чен Ын поблагодарил участников банкета за патриотизм, который «очень помогает» партии и государству, а также за «упорные» усилия своего народа, преодолевшего «серьезные» трудности за последние десятилетия. Тем самым было продемонстрировано, что главным смыслом и «военного» парада, и других торжественных мероприятий было укрепление единства лидера государства и народа, общенациональной солидарности. То есть реализация именно тех неизменных и ключевых лозунгов «Единство» и «Сплоченность», в которых, как утверждают в Пхеньяне, и заключается секрет силы и уникальной выживаемости государства, но которые на Западе, как правило, не понимают, недооценивают, считают не более, чем пропагандой.
Поэтому неудивительно, что в сообщениях мировых СМИ, касающихся КНДР, в последние два-три года превалирует акцент на усиливающуюся внешнеполитическую изоляцию страны, которая предопределяет неизбежное нарастание экономических трудностей, способных привести, в том числе, и к развалу государства.
Выделяются при этом два кольца блокады: международные, а также национальные ряда государств, прежде всего США, санкции, с 2017 г. ставшие всеобъемлющими. При этом Вашингтон прилагает последовательные усилия, чтобы это блокадное кольцо стало абсолютно непроницаемым и сохранялось бы в таком виде надолго. Названия данной стратегии меняются, но суть её остается той же. При президенте Д. Трампе она называлась политикой максимального давления. Нынешняя администрация Дж. Байдена декларирует, что исповедует другой подход, готова встречаться с северокорейскими представителями «в любое время и в любом месте», но на практике демонстрирует, что даже в условиях пандемии коронавируса и повторяющихся призывов генерального секретаря ООН А. Гуттереша снять все санкции на период эпидемии, озабочена прежде всего укреплением указанного санкционного режима.
Очередным подтверждением неизменности данного курса стали настойчивые призывы неуклонно «полностью выполнить» санкции против Северной Кореи со стороны государственного секретаря Э. Блинкена в серии онлайн министерских встреч с государствами АСЕАН в начале августа 2021г. К этому же ряду событий можно отнести и решение о продлении запрета на поездки граждан США в КНДР, принятое Вашингтоном в начале сентября с.г. Даже среди многих американских экспертов это вызвало разочарование, оценки в том духе, что это — «упущенная возможность для дипломатии США, … приостановка запрета соответствовала бы многим заявленным целям и основным принципам политики администрации Джо Байдена в отношении Северной Кореи.»
При этом основный спектр оценок северокорейской внутриполитической ситуации в западных СМИ циркулирует в диапазоне традиционных суждений: нарастание критических, если не фатальных социально-экономических трудностей, чреватых коллапсом режима, основная причина которых кроется не в удушающих санкциях со стороны международного сообщества, а в собственных ошибках режима, прежде всего в введении чрезмерно жесткого «антиковидного» карантинного режима самоизоляции, «закручивание гаек» внутри страны путем усиления контроля над населением, его индоктринации — «промывания мозгов», поиска виноватых в проблемах экономики и т.д.
В свете вышеотмеченного представляется своевременным высказать некоторые собственные размышления и обобщения относительно развития внутриполитических процессов в КНДР в текущем году.
В отношении главных политических событий 2021 г. у нас имеются следующие соображения:
Во-первых, обращает на себя внимание исключительно высокая интенсивность политической работы и жизни в Северной Корее, а также последовательность действий её руководства.
Глава государства Ким Чен Ын действительно, не на словах, а на деле вернулся к классической модели партийно-политической работы, присущей социалистической государству. То есть лозунг, который он провозгласил, придя к власти: все должны заниматься своим делом: армия — укреплением обороноспособности, партия — политикой, а кабинет министров — экономикой, в целом выполняется (при этом, как известно, у армии были отобраны ряд приобретенных в предшествующий период «военно-ориентированной политики», но не свойственных ей функций активного участия в политике, внешнеэкономической деятельности и т.д.)
Лидер страны пристально следит за соблюдением уставных норм, в том числе, в плане выдерживания сроков проведения партийных форумов: 8-й съезд ТПК состоялся ровно через 5 лет после предыдущего съезда. А после 8-го съезда всего за чуть более чем полгода уже состоялось три пленума ЦК ТПК и три расширенных заседания Политбюро ЦК ТПК. На всех этих заседаниях, начиная с самого 8-го съезда, на котором Ким Чен Ын задал высокую планку прямоты и открытости подхода, заявив о невыполнении ряда ключевых задач предшествующего пятилетнего плана, в откровенной, критичной манере предметно рассматривались и формулировались решения по всем наиболее острым проблемам, стоящим перед страной в данный конкретный момент на почти помесячной основе. Среди них — состояние и усиление чрезвычайных противоэпидемиологических карантинных и санитарных мер с целью недопущения проникновения коронавируса в страну, купирование дефицита продовольствия, рельефно проявившегося в мае-июне с.г., восстановление разрушенных стихийными бедствиями районов, о «безусловном выполнении плана по производству зерна» этого года и многое другое.
Параллельно с этими партийными форумами в указанный период была проведена целая серия широкомасштабных общереспубликанских отраслевых съездов совещаний: союзов молодёжи, профсоюзов, женского, секретарей первичных парторганизаций, VII-й Общереспубликанский слет ветеранов войны и т.д. Каждый из них длился по несколько дней с участием нескольких тысяч делегатов. Например, делегатами 6-го слёта секретарей первичных партийных ячеек в апреле 2021 г. стали 10 тысяч человек.
И это все в условиях тяжелого экономического положения, вызванного в том числе международной блокадой как в виде удушающих санкций, так и в результате собственных мер самоизоляции, полного закрытия границ с целью недопущения проникновения в страну коронавирусной инфекции.
Одни только эти факты свидетельствует, что несмотря на все трудности, значительные ресурсы и запас прочности у страны есть.
Во-вторых, всё эти мероприятия свидетельствуют, что Ким Чен Ын в настоящее время привержен принципам строительства государства в рамках социалистической модели, а политической работы — в рамках партии коммунистической типа, и подчёркивает это.
Некоторые наблюдатели при этом отмечают, что данный курс перекликается с тем, что сейчас делается в Китае, глава которого Си Цзиньпин акцентирует внимание на такие же ценности и в КНР, и в КПК.
Обратил на себя внимание последний по времени из этих форумов, 3-й пленум ЦК ТПК, состоявшийся в июне 2021 г.
Работа пленума была хорошо подготовлена, в том числе и посредством проведения совещания партийно-хозяйственного актива накануне пленума. Работа самого пленума была хорошо организована: чёткие программа, план работы в форме пленарных заседаний, специализированных секций и т.д.
На пленуме, как и на всех предыдущих мероприятиях, были выделены главные задачи — поиск путей преодоления серьезных экономических трудностей, о которых говорилось весьма откровенно, обеспечения продолжающихся жёстких карантинных мер по предотвращению проникновения коронавирусной инфекции.
То есть, в центр внимания были поставлены самые трудные, неотложные проблемы, стоящие перед страной.
О сложности экономических проблем можно судить, например, по требованиям обеспечить достойное питание детям в детских садах, в том числе молочным продуктами. О непростой внутриполитической ситуации — по требованиям борьбы не только с антисоциалистическими и, что интересно, всеми «несоциалистическими» явлениями, среди которых чаще других стали выделяться в качестве наиболее отрицательных факторов «пораженчество и приспособленчество».
Из этих требований можно сделать вывод о том, что в нынешних условиях тяжёлых экономических испытаний, господствующий государственный, централизованный экономический уклад укрепляется ещё больше, а эксперименты с рыночным укладом сворачиваются. При этом судьба условно называемого рыночно ориентированного сектора экономики пока не ясна.
В качестве главной задачи всех вышеупомянутых партийных форумов, была поставлена цель достижения максимальной, ещё более высокой, чем ранее мобилизации членов партии, партийного актива, всего населения для решения поставленных восьмым съездом и конкретизированных на последующих пленумах задач по адаптации экономики страны к условиям блокады и чрезвычайных экономических трудностей.
Одна из интегральных функций этих задач – максимально полное информирование населения о выдвинутых партийных установках и целях, что и достигалось в ходе многочисленных общественных слетов, форумов и других мероприятий. Вряд ли это кого-нибудь удивит. Данная сфера партийно-политической работы была и останется одной из важнейших в политических системах всех стран.
Но, вместе с этим, интересно, что одновременно происходит и ориентация партийного актива на поиск творческих, новых решений по преодолению трудностей за счёт собственных резервов, поиск новых людей, способных генерировать подобные новые решения и новые способы, методы работы, выдвижение этих новых руководителей на более высокие посты. Это задача выдвинулась в разряд высших приоритетов. Главная идея — работать по-старому в новых кризисных условиях не получается и нельзя, кто не может найти новые эффективные способы работы, должен уйти из руководства на всех уровнях. Видимо, этим, прежде всего, и объясняются участившие смены руководителей различных уровней. Вместе с этим этот же процесс свидетельствует о полноценном функционировании социальных, карьерных лифтов в общественно-политической системе.
Обзор политической и социально-экономической активности КНДР за первые 9 месяцев 2021 г. позволяет прийти к следующим выводам.
Ситуация в стране, прежде всего, экономическая, безусловно, весьма сложная, в ряде проявлений даже драматическая. Причины этого явления уже упоминались. Вместе с этим данное состояние не представляется каким-то уникальным, а стоящие перед страной вызовы – небывало беспрецедентными. Многие аналитики в различных странах не устают задаваться вопросом – каков запас прочности у КНДР, как долго она способна продержаться в нынешней обстановке.
Наш ответ – долго.
КНДР несомненно – весьма своеобразное государство, отмеченной немалым числом специфических особенностей. Почти всю историю своего 73-летнего существования оно развивалось в условиях санкций и серьёзного внешнего давления, последовательно ужесточавшегося в последние 30 лет, на протяжении которых ему практически непрерывно предрекали коллапс. Однако, КНДР не только выстояла, но продолжала хотя и умеренными темпами, но позитивно развиваться, последовательно укреплять и обороноспособность, в том числе, на путях создания осязаемого ракетно-ядерного потенциала, и гражданский сектор экономики, позволяя себе, в том числе, самобытные и небезуспешные, условно называемые рыночно-ориентированные эксперименты, когда внешняя обстановка этому не препятствовала.
Разгадать секреты уникальной живучести северокорейской системы экспертное сообщество пытается постоянно. Среди очевидных её компонентов можно назвать уникальные, заточенные под национально-страновые особенности адаптационные социально-экономические механизмы. В полной мере проявляется хорошо известный, в том числе, на опыте СССР первых пятилеток, периода Великой Отечественной войны и послевоенного восстановления хозяйства высоко эффективный потенциал мобилизационной модели социалистической экономики.
В этой связи не без некоторой иронии следует отметить и следующее обстоятельство. Интеллектуальные центры США только сейчас всерьёз и с энтузиазмом взялись за проработку концепции «декаплинга» (decoupling) — необходимости разделения экономик США и Китая, через чур тесно сросшихся в период признанной теперь в Вашингтоне неудачной эпохи глобализации. То есть, по сути, сейчас взята линия на восстановление независимой национальной экономики США, к чему, впрочем, призывал ещё и Д. Трамп. Однако оригинальностью эти усилия явно не отличаются. Сейчас в Вашингтоне пришли к тому, что в Пхеньяне уже давно стало нормой. Как известно, основатель КНДР Ким Ир Сен выдвинул и реализовал теорию «опоры на собственные силы», прежде всего, в экономической сфере ещё в 60-е годы прошлого века, и Северная Корея с тех пор уверенно идёт по этому пути, что помогает ей выживать и в сегодняшние тяжёлые времена.
Объём трудностей, с которыми КНДР сегодня столкнулась, при всей их болезненности, по оценкам её руководства пока ещё не достиг того уровня, который возник в период «трудного похода» — тяжёлого экономического кризиса середины, второй половины 1990-х годов. Аналитики, внимательно отслеживающие формулировки, звучавшие на вышеупомянутых партийных форумах, фиксируют, что определение «второй трудный поход» пока не прозвучало. У нас складывается впечатление, что руководство страны адекватно просчитывает риски и вовремя принимает достаточно эффективные меры по их нейтрализации. Успешная стратегия по противодействию эпидемии коронавируса, один из таких примеров. Страна отреагировала на глобальную угрозу мгновенно и «наглухо» закрыла границы уже в январе 2020 г., когда многие в мире ещё и не слышали о новом диковинном вирусе. И этот вирус в Северную Корею до сих пор не проник. Конечно, экономическая цена продолжающейся самоизоляции чрезвычайно высока. Но Пхеньян выбрал, с его точки зрения, меньшее зло их двух и, похоже, не проиграл. Как справляться с беспрецедентными экономическими трудностями в Северной Корее знают.
В заключении подчеркнём, что анализ внутриполитической активности в КНДР свидетельствует, что невзирая на серьёзные экономические сложности, политическая жизнь в КНДР не просто полноценна и динамична, но по сути, просто бурлит, что свидетельствует, в том числе, об уверенном контроле со стороны руководства государства над ситуацией в стране.
